Стенгазеты для школьников, учителей и родителей. Благотворительный проект в Санкт-Петербурге.
Статья о проекте на Конте: «С удовольствием представляю вам, друзья, интересное общественное дело в городе славном — в Петербурге. Начали его энтузиасты, потому, наверное, получается у них это очень увлекательно и интересно, светло и солнечно».
205 лет Царскосельскому Лицею (19/31 октября 1811-го года)
Праздник Свободы, Солнца и Любви.
«Во всех детях есть искра. Нам, однако, нужно постоянно и с любовью подпитывать этот огонь. Пушкин в этом плане – отличный воспитатель».
Джулиан Генри Лоуэнфельд
Пять лет назад, когда отмечалось 200-летие Лицея, мы побеседовали с Джулианом Лоуэнфельдом. Он известен как признанный переводчик русской поэзии на английский язык, «пушкинист», лауреат многих литературных премий. Благодаря его необыкновенным переводам, во всём англоязычном мире читают Осипа Мандельштама, Сергея Есенина, Анну Ахматову и «солнце русской поэзии» Александра Сергеевича Пушкина. 19 октября для Джулиана – торжественный день, когда читают стихи А.С.Пушкина в узком кругу близких друзей. Сегодня мы вновь публикуем этот замечательный текст.
200 лет назад (19 октября по старому стилю, или 31 октября по новому стилю) Александр Сергеевич Пушкин был принят с двадцатью девятью другими мальчиками в Царскосельский Лицей, основанный Александром I в Летнем императорском дворце. Шесть лет безвыездной учебы предоставлялись бесплатно молодым дворянам, предназначенным «к важным частям в службе государственной». Царь пожертвовал этому элитарному учебному заведению свою личную библиотеку. Школа была абсолютно передовая. Телесные наказания запрещались, что было в то время редкостью (сравните с воспоминаниями Диккенса). Среди педагогов были смелые либералы: профессор нравственных наук Куницын, соединявший резкое осуждение крепостного права с учением о «естественном праве» и доктринами Адама Смита, а также преподаватель французского языка, который вообще был братом французского революционера Марата. 19 октября состоялась торжественная церемония открытия Лицея.
Примечательно вот что: как только закончилось пышное торжество, юные лицеисты тут же выбежали во двор, и начался веселый бой снежками. С первых дней шаловливость боролась с государственностью. Тесно связанные между собой лицеисты пробуждали друг в друге дух резвой мальчишеской вольности, радости, игривого соперничества и доброго юмора – именно их резвость была основой их преданности высшим целям в жизни: свобода, честь, дружба, любовь и искусство – ценности, которые потом назовут «духом Лицея». Если бы Пушкин серьезнее относился к учебе, то он бы мог стать, как князь Горчаков, сначала первым в классе, а потом, чего доброго, канцлером Российской Империи.
В своих «Записках о Пушкине» декабрист и ближайший друг поэта, Иван Пущин (любимый «Жанно»), вспоминал: «Все мы видели, что Пушкин нас опередил, многое прочел, о чем мы и не слыхали, всё, что читал, помнил, но достоинство его состояло в том, что отнюдь не думал выказываться и важничать, как это часто бывает в те годы… Напротив, все научное он считал ни во что и как будто желал только доказать, что мастер бегать, прыгать через стулья или бросать мячик…». Преподаватели не были в восторге от его принципиального шалопайства. Даже его любимый профессор Куницын жаловался на поэта: «Пушкин – весьма понятен, замысловат и остроумен, но крайне неприлежен».
Но парадокс! «Ленивец» Пушкин написал в лицейские годы более 120 стихотворений (многие обращены к фрейлине Екатерине Бакуниной). В Лицее он также начал поэму «Руслан и Людмила». «Писал он везде, где мог, а всего более в математическом классе». Самая первая сохранившаяся рукопись стихотворения Пушкина тоже о любви: оно было написано в 1813 году молодой актрисе Наталье из крепостного театра графа Толстого. Первая публикация Пушкина вышла в 1814 году – и даже тут друзья пошутили. Тайком отправили его рукопись в журнал «Вестник Европы» за подписью «Н.К.Ш.П.» (то есть, Пушкин наоборот). В 1815 году Пушкин декламировал свои «Воспоминания в Царском Селе» на экзамене по русской литературе. Присутствовал самый известный в то время поэт России Гавриил Романович Державин. У Пушкина «сердце забилось упоительным восторгом… Не помню, как я кончил свое чтение; не помню, куда убежал. Державин был в восхищении: он меня требовал, хотел меня обнять…».
Часто меня спрашивают, – продолжает свой рассказ Джулиан Лоуэнфельд, – зачем я перевожу Пушкина, зачастую добавляя то с насмешкой, то с сочувствием: а кому он сегодня нужен, ваш Пушкин? Тем, кому нужна лишь польза да прибыль во всем, напоминаю, что ещё пифагорейцы лечили больных стихами, веря в целительную силу божественной поэзии. Я верю, что Пушкин лечит самую неизлечимую болезнь интеллигентности: пессимизм. Даже древнейшее стихотворение мира, найденное при раскопках города Ур в Месопотамии, – уже жалоба на несчастную жизнь! М. Ю. Лермонтов – того же мнения: «И жизнь, если посмотришь с холодным вниманьем вокруг, такая пустая и глупая шутка». То же самое нам объявил А. Блок: «Бессмысленный и тусклый свет». Примерно к такому мучительному заключению приходит значительная часть современной литературы: все доказывают, что «выхода нет». Понятно, пожалуй, почему у народа интерес к литературе в целом падает, при перерождении веры, надежды и любви – в уныние. А А.С. Пушкин – «светлый» гений. Он смотрит на жизнь с влюбленным восторгом, с душевным теплом! Пушкин помогает нам возвышаться и ликовать, радуясь в душе, как все-таки прекрасен мир! Даже самые язвительные его эпиграммы, самая горькая его ирония, все плоды его «ума холодных наблюдений» всегда залиты несказанным светом, теплом, благодарностью и глубочайшим пониманием того, что в нашей жизни действительно есть смысл, и этот смысл — любить! «Да здравствует солнце, да скроется тьма!».
Да здравствует светлая память «солнца русской поэзии» Александра Сергеевича Пушкина!
Фото предоставлено Д. Лоуэнфельдом
На картинке: Гигантский валун на ножке льда, сохранившегося в тени. Швейцария, 1982 год. Источник: elementy.ru
Историю Гром-камня мы рискнём начать с тех времён, когда он находился от своего нынешнего места гораздо дальше, чем топкий лес Лахты. А именно – составлял часть одного из горных хребтов где-то в Скандинавии или Карелии.
Могучей силой, которая оторвала этот кусок скандинавской скалы и перетащила его на сотни километров, согласно общепринятой геологической теории, явился ледник (или же, по другим представлениям, невероятного размера айсберг). Вот, что пишет в работе «Ледяные миры» известный гляциолог (специалист по ледникам) Евгений Подольский. Приведём текст с сокращениями.
«Это огромные реки льда, прорезающие долины и стачивающие горы, продавливающие своим весом континенты. Скорость движения ледника может составлять от нескольких сантиметров до более чем 10 километров в год. Самым быстрым ледником Земли считается ледник Якобсхавн в Гренландии: движение этого ледника можно ощутить, стоя на его поверхности. Движение ледников разрушает горные породы и переносит гигантское количество материала – начиная от отколовшихся скальных глыб и заканчивая мелкой пылью. В Швеции известен известняковый валун длиной 850 метров, в Дании — гигантская глыба длиной 4 километра, в Англии на одной из перенесённых ледником плит построена целая деревня! Холодные ледниковые эры сменялись тёплыми межледниковьями. Полное оледенение земного шара предположительно имело место 800-630 млн лет назад. 150 тыс. лет назад толщина льда над Москвой составляла порядка километра. Эра, в которой сейчас живёт и развивается человеческая цивилизация, называется ледниковая эпоха, период межледниковья. Последнее оледенение закончилось 10 тыс. лет назад. Согласно расчётам следующее оледенение наступит через 20 тыс. лет, если не учитывать деятельность человека».
Почему важно знать ледниковую предысторию Гром-камня? Ну, во-первых, это добавляет интриги в его и так интереснейшие приключения. А во-вторых, становится понятным его уникальность как геологического тела. Например, точно известны скальные массивы, из которых выламывали монолиты будущей Александровской колонны, колонн Исаакиевского собора, фигур Атлантов. А о «родине» Гром-камня можно говорить лишь очень приблизительно. Поэтому тонкости минерального состава и внешнего вида горной породы этого валуна неповторимы.
«…гвоздем программы стали стенгазеты для школьников «Коротко и ясно о самом интересном». Особую популярность имели красочные стенгазеты про бабочек и грибы Ленинградской области».
Акция «Ивановский книговорот» на фестивале «Территория добрососедства». Спасибо Библиотека им. Федора Абрамова!
Подготовлена к печати очередная газета из серии «Природа родного края» – «Грибы Ленинградской области». Спасибо Константину Бушмарину, Салавату Арсланову и другим участникам Санкт-Петербургского микологического общества за предоставление материалов и подготовку к изданию этого замечательного выпуска!
Подготовлена новая стенгазета «Рыбы Ленинградской области»
Планируется тираж очередной стенгазеты проекта к-я.рф – «Эволюционное древо человека». Газета подготовлена по материалам и при непосредственном участии портала Антропогенез.ру (создатель и главный редактор – Александр Соколов, научный редактор – Станислав Дробышевский; им наше человеческое спасибо). Будем очень благодарны нашим первым читателям за замеченные неточности и ошибки, которые мы можем внести в вёрстку. Приветствуются также пожелания общего характера.
Издательство «Пангея»: метро «Кировский завод», ул. Возрождения, дом 20 (угол с пр. Маршала Говорова), 11:00-18:00 пн.-птн. Тел. 784-3207.
Доставлено 28 апреля.
Магазин детской книги «Любимая история»: метро «Владимирская», Владимирский пр., дом 19, ТЦ «Владимирский Пассаж», 4 этаж. 11:00-22:00 пн.-вс. Тел. 981-6118.
Доставлено 28 апреля. 13 мая оставалось полпачки.
Магазин «7 пядей»: метро «Проспект Просвещения», пр. Энгельса, дом 154, ТРК «Гранд Каньон», 3 этаж, главная площадь «Дивного города», 10:00-22:00, пн.-вс. Телефон не сообщили.
Доставлено 28 апреля.
Гипермаркет PRISMA: метро «Ленинский проспект», Петергофское ш., дом 51, ТЦ «Жемчужная Плаза», 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 456-5938.
Доставлено 5 мая.
Гипермаркет PRISMA: метро «Бухарестская», ул. Бухарестская, дом 32, ТРК «Континент», 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 676-6179, 676-6171.
Доставлено 5 мая. 12 мая – кончились.
Супермаркет PRISMA: метро «Проспект Просвещения», пр. Энгельса, дом 154а, ТРК «Гранд Каньон», 09:00-23:00, пн.-вс. Тел 320-3307.
Доставлено 5 мая.
Гипермаркет PRISMA: метро «Купчино», ул. Балканская, дом 17, ТРК «Балкания NOVA», 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 676-9289.
Доставлено 5 мая.
Гипермаркет PRISMA: метро «Девяткино», д. Новое Девяткино, ул. Главная, дом 60, 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 676-0415.
Доставлено 5 мая.
Гипермаркет PRISMA: пос. Парголово, Выборгское ш., дом 503, кор. 1а, 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 676-4883.
Доставлено 5 мая.
Гипермаркет PRISMA: метро «Лесная», Полюстровский пр. 84 А, ТРК «Европолис», 09:00-23:00, пн.-вс. Тел. 612-4292.
Доставлено 5 мая. 10 мая – кончились.
Центральная городская детская библиотека им. А.С.Пушкина, филиал №4, ул. Новгородская, дом 5. 10:00-18:00, пн.-сб. Тел. 271-36-38.
Доставлено 28 апреля.
Библиотека им. Федора Абрамова: метро Ломоносовская, ул. Ивановская, дом 14. 12:00-20:00, пн.-пт и 11:00-18:00 сб. Тел. 560-8811 (новый пункт раздачи).
Доставлено 28 апреля.
Магазин-склад «Нестор-История»: метро «Чкаловская», ул. Петрозаводская, дом 7, вход со двора, звонок. 10:00-17:00 пн.-пт. Телефон: +7(965)048-0428 (новый пункт раздачи).
Доставлено 28 апреля.
Секция «Одежда-обувь» на рынке «Ракета»: Новый Петергоф, Мастеровой пер., дом 3, литера А. 10:00-20:00 пн.-вс. Телефон не указали (новый пункт раздачи, информация уточняется).
Пока не доставлено.
Секция «Игрушки» в ТЦ «Гаванский»: Васильевский остров, метро «Приморская», ул. Наличная, дом 42. 10:00-21:00, пн.-вс. Тел. +7 921 983-24-82.
Доставлено 30 апреля. 5 мая – кончились.
Примечание: здесь указаны только пункты раздачи. На этой странице новости развозки по районным Отделам образования Петербурга не отражаются. И звоните, пожалуйста, прежде, чем ехать, газеты быстро заканчиваются.
Русские были православными. Все молились каждый день, старались соблюдать заповеди и посты, каждый церковный праздник ходили в церковь. В церкви венчались, крестили детей, отпевали покойников. Но широко сохранялись в деревнях и старинные верования. Русские считали, что в каждом доме обитает свой домовой. Он большой проказник и шутник, но иногда сердится на людей. По большим праздникам ему всегда оставляли угощения. Во многих деревнях рассказывали, что в начале лета, когда полям нужен дождь, из рек, озёр и морей выходили на землю русалки. После Троицы они гуляли по полям и рощам, качались на ветвях, аукались между собой и водили хороводы. Говорили, что там, где бегали русалки, трава растёт гуще и хлеб родится обильнее. На «русальной» неделе никогда не купались, не стирали белье, не шили, не пряли и не ткали, нельзя было работать и в поле. В лесных владениях царствовал леший (лесовик, лешак). Он жил в еловых, темных и сырых лесах. Все звери и птицы находились в его ведении и повиновались ему. Зависели от лешего и все охотники. Часто он заводил грибника или ягодника в такое место, из которого никак не выбраться. Чтобы вернуться, нужно было снять одежду, вывернуть её наизнанку и снова надеть или обувь с правой ноги обуть на левую ногу. Хозяином всех рек или озёр был водяной. В его власти были рыбаки, мельники и пасечники. Считалось, что рыбаку он помогал в рыбной ловле, у мельника охранял запруду. Но когда водяной гневался, он рвал рыбачьи сети и распугивал рыбу. Чтобы задобрить водяного, рыбак первую рыбу кидал обратно в воду. Нельзя было купаться в полдень или ночью, боялись, что водяной непременно затащит в своё царство.
Дорогие друзья! Вероятно, не все знают, что слоны во множестве обитали в Петербурге практически с его основания. В этом выпуске нашей стенгазеты мы расскажем о том, когда и при каких обстоятельствах появлялись в нашем городе эти удивительные животные, где проживали и чем запомнились искушённой столичной публике. В литературе на эту тему нас удивила изрядная путаница в датах, местах и подробностях. Поэтому мы постарались разыскать и процитировать вам дневниковые записи очевидцев и прочие колоритные документы. Ещё надо отметить, что интернет-версия газеты – более подробная, чем печатная. Не пропустите также стенгазету «150 лет Ленинградскому зоопарку».
Даты, имеющие отношение к теме выпуска: 20 июня – Всемирный день защиты слонов в зоопарках; 12 августа – Всемирный день слонов; 22 сентября – Всемирный день защиты слонов; 30 ноября – Международный день слонов («Слоноуин»).
При подготовке этого выпуска мы советовались с учёными и специалистами, которым – наша искренняя признательность. Это Надежда Валентиновна Слепкова (старший научный сотрудник Зоологического института), Геннадий Фёдорович Барышников (главный научный сотрудник Лаборатории териологии Зоологического института) и Андрей Георгиевич Бубличенко (старший научный сотрудник Зоологического института); Анастасия Вячеславовна Арсеньева (специалист по связям с общественностью Ленинградского зоопарка) и Елена Борисовна Попова (научный сотрудник информационного отдела Ленинградского зоопарка); Евгения Михайловна Лупанова (старший научный сотрудник МАЭ им. Петра Великого) и Вероника Юрьевна Макарова (старший специалист по работе с индивидуальными посетителями МАЭ им. Петра Великого); Ирина Владимировна Котлярова (главный научный сотрудник Музея-заповедника «Костёнки»); Виктория Плауде (научный сотрудник Государственного Музея-заповедника «Царское Село»); Нина Вадимовна Гарутт (палеонтолог, дочь В.Е.Гарутта); Сергей Борисович Лебедев (историк, создатель «Слоновой партии России»).
Древнейшие предки современных слонов появились около 60 миллионов лет назад – всего лишь через пять миллионов лет после исчезновения динозавров. Это были зверьки размером с поросёнка, с увеличенными резцами, похожими на очень маленькие бивни. 35 миллионов лет назад древние родственники слонов обитали на болотах и мелководье и напоминали уже небольших бегемотов. Нос и верхняя губа в процессе эволюции соединились (видимо, для того, чтобы легче было дышать под водой), образовав подобие хобота. Количество вымерших видов хоботных превышает 170, причём среди них попадались настоящие гиганты весом до 24 тонн. Относительно недавно (по геологическим меркам) вымерли мастодонты, стегодоны и мамонты. Последние известные науке мамонты обитали на острове Врангеля и вымерли всего 3,5 тысячи лет назад. Единственные не вымершие представители отряда хоботных – два рода слонов: индийский (один вид) и африканский (два вида: саванный слон и лесной слон).
Отношения между слонами и людьми испокон веков складывались драматично. Так, одна из гипотез вымирания мамонтов – истребление их древним человеком в ходе бесконтрольной охоты. Всё историческое время также процветала охота на слонов, но уже не из-за мяса, а с целью добычи «слоновой кости» (бивней) и торговля изделиями из них. Несмотря на то, что слоны остаются самыми «представительными» из ныне живущих наземных животных (в Национальном музее Естественных наук в Мадриде выставлено чучело 11-тонного слона), численность ушастых великанов неуклонно уменьшается. Стремительное сокращение площади пригодных для их обитания мест также играет немаловажную роль. На сегодняшний день почти все дикие слоны обитают в заповедниках и прочих охраняемых территориях.
Индийские слоны уже 3000 лет назад отлавливались для для сельскохозяйственных и строительных работ на севере полуострова Индостан. Правители древних индийских государств содержали при своих дворах по несколько сотен индийских слонов, причём часть приручённых животных использовали для военных действий. Про африканских слонов известно, что они (начиная с XV века до н. э.) содержались в зоопарках некоторых фараонов. С 262 года до н. э. использовать африканских слонов в военных целях начали карфагеняне. Так, в армии Ганнибала во время его первого похода на Рим (218 год до н. э.) «состояло на вооружении» 40 боевых слонов. В начале нашей эры слонов в огромных количествах поставляли в Римскую империю для гладиаторских игр. После запрещения христианскими императорами Рима столь жестоких забав интерес к слонам в Европе упал. Первым слоном, попавшим в Европу после античного периода, был индийский слон (по некоторым данным – альбинос) по имени Абýль-Аббáс. Этого великана в 800 году подарил Карлу Великому багдадский халиф Харун ар-Рашид – один из персонажей «Тысячи и одной ночи».
По-видимому, первое на Руси изображение слона находится среди уникального каменного убранства Георгиевского собора в городе Юрьеве-Польском (во Владимирской области) и датируется серединой XIII века.
В 1234 году Святослав, сын Всеволода III Большое Гнездо, по словам летописца, построил «церковь чудну зело, вельми украси ю резным камением от подошвы и до верху». В XV веке здание частично обрушилось (летопись говорит о землетрясении: «Маия 3 потрясёся земля и церкви расседоша»). Вскоре собор был отстроен заново, причём в стены нового здания были вмонтированы первоначальные «резные каменья». Видный историк древнерусской архитектуры Вольфгáнг Кавельмáхер пишет: «…здание собора сложено с удивительным вкусом и потрясающим, почти внеархитектурным мастерством. Напоминающие восточные ткани орнаменты, подобно прозрачной паутине, наброшены на его стены и уступы. Посреди них, как вправленные в оклады полудрагоценные камни, выступают свернувшиеся клубками мифологические звери…». Откуда же на выдающемся памятнике древнерусского зодчества взялся слон? Принимая во внимание ряд особенностей изображения (заячьи уши, завитки шерсти и устрашающие когти), приходится признать, что художник срисовывал диковинного зверя не «с натуры», а руководствовался описаниями и иллюстрациями из византийских и персидских манускриптов.
О первом настоящем слоне на Русской земле поведал миру в своих «Записках о Московии» Генрих фон Штаден – немецкий авантюрист на службе у Ивана Грозного. Вот его история: «У двойных ворот во рву под стенами находились львы, которые прислала великому князю английская королева. У этих же ворот стоял слон, прибывший из Аравии (предполагается, что слона подарил персидский шах Тахмасп I примерно в 1575 году). Араб, который за этим слоном ухаживал, получал в Москве большое жалованье. Это подметили беспутные люди. Из-за денег они тайно убили жену араба. Вот этот-то араб был оклеветан и оговорён вместе со своим слоном, что будто бы чума в Москве произошла от него и его слона. Тогда араба и его слона сослали в опалу в посад Городецкий. Араб умер там, и великий князь послал дворянина с наказом умертвить слона. Слон стоял обычно в сарае, а кругом сарая был забор. Неподалёку от него схоронили араба. Тогда слон проломил забор и улёгся на могиле. Там его и убили, а клыки доставили великому князю в доказательство того, что слон действительно околел». Впрочем, некоторые историки полагают, что эта история, равно как и многие другие сообщения Штадена о Руси, «напоминает небылицы Мюнхгаузена».
В 1702 году некий миссионер, будучи в древнем кавказском городе Шемáхе (помните, у Пушкина: «Подари ж ты мне девицу, шемаханскую царицу»?), упомянул в одном из писем о человеке, «которого посылал в Индию царь Пётр»: «Он вёл оттуда великому московскому князю слона, и это изумительное животное, не виданное до сего времени в этих странах, доставляет жителям Шемахи огромнейшее удовольствие». Продолжение этой истории – в газете «Ведомости» (точнее, «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском Государстве и во иных окрестных странах»). В первом регулярном выпуске (2 января 1703 года) Пётр поместил такую заметку: «Из Персиды пишут: индейский царь послал в дарах великому государю нашему слона и иных вещей немало. Из града Шемахи отпущен он в Астрахань сухим путём». Увы, о дальнейшей судьбе этого слона ничего не известно.
Петербург, молодую столицу Российского царства, часто посещали иностранные дипломатические делегации – посольства. Андрей Богданов, автор энциклопедического труда «Историческое, географическое и топографическое описание Санкт-Петербурга», изданного в 1779 году, пишет о некоем первом слоне: «Посолство при Царствующем Санктпетербурге было Персицское, в 1711-м году… которое в презент привезло Его Величеству Государю Императору Петру Великому великия и богатыя подарки, притом один слон, которой первой в Россию приведен был». Впрочем, подтверждений этого факта в других источниках нам найти не удалось.
Широко обсуждалось посольство персидского шаха Хуссейна, прибывшее в Петербург летом 1713 года. По дороге оно останавливалось в Москве, о чём эмоционально поведал писатель петровского времени Андрей Денисов в сочинении «Повесть риторическая о встрече в Москве слона персидского»: «Небывалое зрителище – превелий слон зверь. Имея нози длиною с человека толсты яко бревно, толстотелесен, недолог по высоте, безшерстен, великоглав, черновиден, горбоспинен, задопокляп, ступанием медведоподобен, от верхния губы имея (нарещи) нос или губа или хобот, яко рукав платна висящ до земли, им же яко рукою брашно и питье приимет, и согнув в уста своя отдаёт. От верхних зубов два зуба велики вне торчат сюду и сюду, уши имея велики, яко заслоны печныя, рожки малы, подобны агнчим, хвост подобен воловьему».
В июне 1713 года Пётр I сделал такую запись в своём походном журнале: «В 27-й день прибыл посол персицкой и при нём слон и иныя вещи». Историк Александр Павлович Башуцкий в своей «Истории Санкт-Петербурга» пишет об этом событии: «В день славной Полтавской победы… происходил церемониальный приезд на флоте в столицу Персидского Посла, привезшего Царю между прочими подарками от Шаха, львов, тигров и большого слона. Шествие сего последнего, явление в России редкое и едва ли не совершенно новое, до того изумило языческие народы, обитавшие в нынешней Астраханской губернии, где его проводили, что они воздавали ему божеские почести и следовали за ним по нескольку вёрст… Содержание и прислуга одного слона, так же как корм его, состоящий из риса, изюму… и проч., обходились по пятнадцати рублей в день. Вожатые сего слона имели обыкновение по большим праздникам и торжественным дням убирать его великолепным образом и водить его для поздравления к знатным особам, чем составляли себе немалый доход… По причине холодного, сырого петербургского климата, слон жил недолго. Кожа его, тщательно сохранённая и набитая, поставлена в Кунсткамеру, где находится поныне».
О смерти первого слона в 1717 году есть упоминание в одном из писем ближайшего сподвижника Петра I Александра Меншикова: «…слон умер, который нимало на ноги вставал, лежал тридцать дней, ничего пищи употреблял… Правда, что немало жаль такого знатного зверя».
Русский писатель и журналист Михаил Иванович Пыляев в своей знаменитой книге «Старый Петербург. Рассказы из былой жизни столицы» (1887 год) так описывает место, где гостил слон: «Луг (Царицын луг, в наше время – Марсово поле) был весь усажен красивыми низкими кустарниками, между которыми извивались широкие дороги для экипажной езды; в Летнем саду били фонтаны, шумели каскады, фруктовая школа сменялась тенистыми крытыми аллеями, цветниками, прудами. От Летнего дворца большая деревянная пристань вела на Неву и на Фонтанку. Вдоль берега Невы, который был тогда в саду, как нынче берег Фонтанки, можно было пройти к почтовому двору (где теперь Мраморный дворец). Против почтового двора и было устроено особенное помещение для приведённого в первый раз в Россию, в подарок от персидского шаха, слона; место, где он стоял, называлось “Зверовой двор”».
Генерал-лейтенант Николай Кутепов, в царствование Александра III отвечающий за организацию придворной охоты, по высочайшему указанию составил многотомный очерк «Великокняжеская, царская и императорская охота на Руси». Из этого обширного труда мы выбрали сведения, касающиеся темы нашего выпуска. «Первый слон, присланный из Персии вскоре после закладки С.-Петербурга, – пишет Кутепов, – содержался собственно в одном из принадлежавших лично царю Петру I домиков с тёсовыми крышами, которые были разбросаны по нынешнему Царицыну лугу, усаженному в то время деревьями в несколько аллей… Вероятно, к этому домику вскоре были сделаны пристройки, образовавшие вместе с домиком первый Зверовой двор… Когда этот слон, поражавший всех своей величиною, пал, то персидский шах прислал в Петербург в 1723 г. другого слона, которого поместили в том же домике, где находился первый».
Как в 1713 году, император сделал в своём дневнике скупую заметку: «30-го (октября). Приведен слон в Петербург». В дневнике голштинского дворянина Фридриха Берхгольца, бывшего тогда в Петербурге, сделана более подробная запись: «30-го… В этот день, около полудня, привели сюда слона, присланного из Персии… Слона этого привезли сюда из Шлиссельбурга водою. Ему седьмой год, и он далеко не так велик, как тот, которого я видел здесь в 1713 году; у него даже не было ещё обоих больших зубов… Он помещён в доме, устроенном для прежнего слона, и там прикован цепью за одну ногу, но очень смирен и ручен. Хоботом своим он брал у нас из рук белый хлеб и тут же съедал его, также очень охотно играл с приставленными к нему людьми, из которых одного несколько раз поднимал хоботом высоко от земли». Вскоре слон поступил в гатчинский зверинец (вместе с «очень большим ежом, имеющим множество черных и белых игл до 11 дюймов длиною»).
Ряд сведений о слонах (как правило, сухие факты о препарировании павших слонов) можно почерпнуть в «Летописи Кунсткамеры 1714–1836 годов»:
2 июля 1736 года: Кожевенный мастер Иоганн Готфрид Фрич обязался выделать слоновую кожу, «дабы оная была белая и мягкая, не портя на ней волосов», за 50 руб.
3 июня 1737 года: …решено обсудить вопрос о слонах, поскольку в Петербург недавно доставлен из Персии 25-летний слон. Обсуждались способы охоты на слонов, их образ жизни.
3 марта 1738 года: «И. А. Корф приказал выдать кожевнику И. Г. Фричу 4 руб. за «сделание к слоновой коже хобота».
8 октября 1742 года: Сенат направил в Академию наук распоряжение провести вскрытие слона, павшего на Слоновом дворе, для установления причин смерти, а также снять с тела шкуру, из костей собрать скелет и хранить в Академии наук.
26 января 1747 года: Из обер-егермейстерской канцелярии в Канцелярию Академии наук отослано тело павшего слона Алекбаша для анатомирования.
11 июля 1749 года: А. Каау-Бургаве рапортовал в Канцелярию Академии наук о вскрытии и установлении причин смерти слона Настрата… Бургаве рекомендовал в летнее время чаще выводить животных «на вольный воздух для длительных прогулок, а сено давать самое хорошее, воду чистую, здоровую, а не застоявшуюся».
19 марта 1753 года: В связи с решением установить чучело слона в «погоревших полатах в большом зале» Академическая Комиссия распорядилась сделать в том помещении временный «простой пол».
4 мая 1765 года: Канцелярия Академии наук слушала промеморию из Обер-егермейстерской конторы о том, что на Слоновом дворе пал слон Сала; его тело можно анатомировать и взять в Академию необходимые препараты… Также признали необходимым сделать скелет для пересылки, при необходимости, в зарубежные кунсткамеры.
31 августа 1765 года: Канцелярия Академии наук заслушала рапорт кунсткамерского комиссара С. Бухвостова о том, что чучело слона требовалось убрать «во все те снаряды, которые употребляются на живых слонах при церемониях, то есть в ковры с колокольчиками и на верх поставить кибитку». Все эти уборы в тот момент без надобности лежали в Обер-егермейстерской канцелярии, так как на Слоновом дворе был только один слон, которого никуда не выводили.
21 сентября 1766 года: Канцелярия Академии наук, в ответ на рапорт А. П. Протасова о возможности вырыть и перевести «спрятанные прошлого году в земле за Ямскою слободою под Купчиною деревнею… слоновые кости», приказала оплатить все связанные с этим работы и материалы.
1769 год: Писатель Н. Г. Курганов издал «Грамматику российскую универсальную», превратившуюся при последующих изданиях в «Письмовник, содержащий в себе науку Российского языка со многими присовокуплениями разного учебного и полезно-занимательного вещесловия». В «Письмовнике» автор описал экспозицию Кунсткамеры в его время: «Средняя зала содержит в себе четвероножных животных и птиц. Из оных достойнейшие примечания суть: слон длиною более 28, а вышиною более 16 футов».
1781 год: Баронесса Элизабет Димсдейл, сопровождавшая своего мужа, врача Томаса Димсдейла, приглашённого в Санкт-Петербург для прививания оспы великим князьям Александру и Константину, писала в дневнике о посещении академической Библиотеки и Кунсткамеры: «В другом зале были чучела животных, скелет слона и чучело слона с фигурой турка верхом на нем, как это принято в Турции, множество костей слонов, найденных в Сибири, и что самое примечательное, старожилы этих мест не слыхивали, чтобы в этой стране когда-нибудь водились слоны».
5 марта 1782 года: Академическая комиссия получила сообщение от Владимирского и Костромского генерал-губернатора Р. Л. Воронцова о том, что во Владимирской губернии в окрестностях города Вязникова «во рве, который от разлива воды простирается в глубину до пятнадцати сажень, найдены рог ужасной величины, кость, подобная слоновьему клыку, и челюсть неизвестного животного». Кости предложены Комиссии для рассмотрения и помещения в академическую Кунсткамеру.
27 октября 1783 года: Е. Р. Дашкова передала в Кабинет натуральной истории от имени фельдмаршала К. Г. Разумовского бивни и челюсти слона, найденные на Украине.
1794 год: Вышел из печати труд И. Г. Георги «Описание Российско-Императорского столичного города Санкт-Петербурга и достопамятностей в окрестностях оного», включавший описание Кабинета императорской Академии наук: «Класс зверей содержит более 500 чучел и в винном спирте сохраняемых зверей, одного весьма великого набитого слона и скелета оного и зародыша слона… Целый зал со сводами наполнен вырытыми слоновыми, носороговыми, буйволовами и другими костьми».
24 апреля 1806 года: Комитет Правления Академии наук указал Н. Я. Озерецковскому на необходимость подготовить для Музея «чучело из падшего слона».
19 июля 1827 года: Из Министерства народного просвещения Комитету правления Академии наук пришло сообщение о том, что министр императорского двора П. М. Волконский уведомил, «чтобы из падшей на придворном охотском дворе слонихи сделан был чучел и чтобы слониха принята была в ведомство Академии наук и выварена в нарочно сделанном для таковых случаев растворе в академическом строении, потому, что на Егермейстерском дворе для сего нет места, так и во избежание заразительного для города запаха; набивкою же чучелы оставаться до особого повеления, равно и собрания скелета».
10 октября 1830 года: Поступило письмо Е. В. Карнеева к А. К. Шторху, в котором говорилось, что «Иванов, принявший на себя изготовление для музея Горного кадетского корпуса слонового костяка, просит взять под свою ответственность на самое короткое время одну из мамонтовых голов, имеющихся в Кунсткамере в излишестве, равно и несколько слоновых костей, которые будут признаны им нужными».
Увы, большой урон коллекциям нанёс пожар, случившийся в 1747 году от неисправности дымоходной трубы.
Крылатое выражение в заголовке, как вы, наверное, догадались, – из басни Ивана Андреевича Крылова «Любопытный»:
«Приятель дорогой, здорово! Где ты был?» —
«В Кунсткамере, мой друг! Часа там три ходил;
Все видел, высмотрел; от удивленья,
Поверишь ли, не станет ни уменья
Пересказать тебе, ни сил.
Уж подлинно, что там чудес палата!
Куда на выдумки природа таровата!
Каких зверей, каких там птиц я не видал!
Какие бабочки, букашки,
Козявки, мушки, таракашки!
Одни, как изумруд, другие, как коралл!
Какие крохотны коровки!
Есть, право, менее булавочной головки!» —
«А видел ли слона? Каков собой на взгляд!
Я чай, подумал ты, что гору встретил?» —
«Да разве там он?» — «Там». — «Ну, братец, виноват:
Слона-то я и не приметил».
Эта басня была написана Крыловым в 1814 году под впечатлением рассказа одного провинциала о его первом посещении Кунсткамеры. Рассказчик восторгался мельчайшими экспонатами музея, а на вопрос о слоне озадаченно почесал затылок: «Виноват, слона я не заметил».
У «дедушки Крылова» есть ещё три басни «про слонов»: «Слон на воеводстве» (отсюда крылатое выражение: «В семье не без урода»), знаменитая «Слон и Моська» («По улицам слона водили…») и «Слон в случае» (по словам Даля, мораль этой басни восходит к народной пословице «Всякая лисица свой хвост хвалит»). Интересно, что Крылов, как академик Императорской Академии наук, достаточно часто бывал в здании Кунсткамеры.
После кончины Ивана Андреевича в 1845 году газеты объявили о сборе средств на сооружение ему памятника. Конкурс на лучший проект выиграл Пётр Карлович Клодт – автор всемирно известных скульптур на Аничковом мосту. На постаменте памятника Клодт весьма натуралистично изобразил сцены из 15-ти басен. Позировали скульптору настоящие звери и птицы, которых он поселил прямо в своей мастерской. Понятно, что слон в мастерской не поместился, поэтому позировал Клодту в парке Царского села. Памятник с лаконичной надписью: «Крылову» (и «1855» – год установки) после долгих дискуссий решили разместить в Летнем саду, где писатель нередко проводил время. Вот вам интересное задание: съездить в Летний сад, рассмотреть всех зверей на постаменте (особенно, конечно, слона) и выяснить, персонажами каких басен они являются.
Заметим в скобках о происхождении слова «слон». «Этимологический словарь школьника» русского писателя, филолога и лингвиста Льва Успенского утверждает: «Народ издавна пытался объяснить название этого зверя по старым легендам о нём. Уверяли, будто слон, поскольку ноги его не могут сгибаться, спит, прислонясь к стволам деревьев: потому он и слон! Такова народная, ложная этимология этого слова. Но и научное объяснение пока ещё не вполне твёрдо. Думают, что, слыша от своих тюркских соседей рассказы о могучем южном животном по имени “аслан”, то есть лев, наши предки сделали из этого имени своё, “слон”, но, не зная ни слона, ни льва, ошибочно отнесли его не к тому зверю. Если это верно, то, пожалуй, изо всех “слов-ошибок”, ставших нам известными, эта – самая большая». А ещё в словари русских поговорок вошло выражение «слонов слонять» – в значении «праздно шататься». Глаголы «слоняться» и «прислоняться» к слонам отношения не имеют.
«В 1736 году был выстроен новый “Слоновый двор” для ещё одного присланного из Персии слона, – продолжает М. И. Пыляев. – Построен он был на Фонтанке, близ Летнего дворца Елизаветы Петровны (на месте нынешней Манежной площади); до половины 1741 года в нем был только один амбар, но после, в сентябре, были выстроены ещё два (амбары эти стояли, где теперь Михайловский манеж). Об этом слоне имеются сведения, что во время следования его в Петербург, зимою 1736 года, он остановился на некоторое время в Москве, и тогда, по распоряжению кабинета, к нему были посланы два зверовщика: персиянин Ага-Садык и араб Мершариф, состоявшие при прежнем слоне: “дабы оный слон мог к ним признаться так, как и к другим персидским слоновщикам”. Кроме означенных лиц, при слоновом дворе находился ещё “персидский слоновой мастер», или “слоновой учитель” Асатий; на попечение последнего было возложено также лечение и гигиенические прогулки; прогулки эти не всегда обходились благополучно. На Прешпективную улицу (с 1781 года – Невский проспект), по которой водили слона, всегда собиралось много народа смотреть редкого зверя, преимущественно лейб-гвардейских солдат. Зрители вели себя весьма непристойно, смеялись над вожаками, бранили их. Вследствие этого Ага-Садык жаловался своему начальству, что во время провожания слона бросали как в него, так и в слона каменьем и палками и многократно избили, за тою опасностию он уже тому более месяца принуждён слона не выводить. Вследствие жалобы был приказ “о неучинении помешательства слоновщику в провожании слона”.
На корм слона употреблялось в год сухого тростника 1500 пудов, пшена сорочинского (сорочинским, или сарацинским, пшеном называли рис) 136 пудов 35 фунтов, муки пшеничной 365 пудов, сахару 27 пудов, 36 фунтов и 4 золотника; корицы, кардамону, гвоздики, мушкатных орехов по 7 фунтов и 58 золотников, шафрану 1 фунт 68 золотников, соли 45 пудов…». Напомним, что в русской системе мер 1 пуд (около 16 кг) содержал в себе 40 фунтов, 1 фунт (около 400 г) – 96 золотников, 1 золотник соответствует примерно четырём граммам.
В 1737 году одна из столичных газет рассказала, как Анна Иоанновна знакомилась со слоном: «Потом приведён был Индейцами и Персианами пред Летний дом от Надыр Шаха… в дар присланный Ост-Индский Слон в полном своём наряде. Её Императорское Величество изволила оного видеть и разных проб его проворства и силы более часа смотреть». Этот слон участвовал в праздновании шутовской свадьбы впавшего в немилость князя Михаила Голицына и калмычки Авдотьи Бужениновой в печально знаменитом «Ледяном доме», построенном на Неве между Адмиралтейством и Зимним дворцом в начале 1740 года. Слон, а также другие звери, участвовавшие в «празднике», находились в ведении обер-егермейстера Волынского.
«Исторический очерк Обуховской больницы» 1889 года сообщает, что Волынскому был дарован участок земли, лежащий «между рекою Фонтанной, прилегая к двору тайного советника Нарышкина, преспективой в село Сарское (в наши дни – Московский проспект) и преспективой позади загородных дворов» (в наши дни – Загородный проспект)». Вскоре он впал в немилость, и последовал указ Анны Иоанновны: «Загородный двор Артемия Волынского, что на речке Фонтанке, определить для содержания псовой охоты». С тех пор и до 1825 года здесь размещался Охотный двор, где был, «между прочим, особый слоновый сарай», и, соответственно, время от времени содержались слоны. В наши дни на земельных участках, некогда принадлежащих Нарышкину и Волынскому, находятся Обуховская больница и Технологический университет.
«В 1737–1740 гг. на слоновом дворе содержался только один слон, приведённый из Персии в 1737 году, – читаем далее у Николая Кутепова. – Вслед за тем, в 1741 г., здесь помещено было 14 слонов, которых прислал Шах-Надир… Слоны эти составляли только часть богатых даров персидского шаха, который после покорения Индии искал дружбы русского правительства, имея в виду войну с Турцией… В ожидании прибытия слонов канцелярия обер-егермейстерских дел поспешила построить для них “амбар” на слоновом дворе. Сначала думали поместить их на Лиговке, но вода этой речки оказалась “известковатой и твёрдость в себе имеющей”, и специалист Асатий, “слоновый учитель”, признал её вредной для купанья слонов. На слоновом дворе построили три высоких, светлых амбара с топками наружу, так как, по заявлению Асатия, “слоны противного воздуха терпеть не могут”. Особая тёплая храмина приготовлена была для слона и слонихи, “обыкших в одном месте быть”. На постройку двух только амбаров затрачено было 5000 рублей. Кроме того, сочли необходимым исправить дороги и мосты в Петербурге и окрестностях по пути следования слонов, “дабы им не могло быть какого повреждения”. Мосты: Аничковский, близ Зимнего дворца, через Мойку против Мошкова переулка и другие, найдены были в “немалой ветхости”, до такой степени, что настилка на них “во многих местах пробивалась”. Среди этих приготовлений забыли сделать распоряжение об отпуске корма для слонов. Вскоре обнаружился и ещё один крупный недосмотр: привязи и запоры у амбаров, в которых помещены были слоны, оказались недостаточно крепкими. 16 октября слоны, “осердясь о самках”, начали буйствовать, сорвались с привязей, разломали двери и ушли. Два из них вскоре были пойманы, а третий “пошёл через сад, изломал деревянную изгородь, прошёл на Васильевский остров и там изломал Сенат и Чухонскую деревню”. Но здесь беглец, наведший панику на весь город, был пойман и водворён на место. Слоновщик Ага-Садык настоятельно просил выдать ему для привязи слонов толстые железные цепи и кольца. Просьбу его ещё не успели удовлетворить, как на следующее же утро четыре слона снова сорвались с привязи, ушли, сломавши ворота, и “много беды наделали в городе”. Вслед за тем слоновый двор едва не сгорел со всеми слонами от небрежности истопников».
Новое место для слоновых амбаров было «обыскано сверх Лиговского канала, песчано и высоко, сухо и обросло сосновым лесом». Урочище это называлось «Пеньки». Сюда в 1744 году и был переведён Слоновый двор (в наше время здесь гостиница «Октябрьская»). Выгуливали слонов по просеке, ставшей вначале Слоновой улицей, а затем – Суворовским проспектом.
В 1765 году, по заявлению обер-егермейстера, из числа 14 слонов, присланных из Персии в 1741 году, «пала последняя слониха». Опустевший слоновый двор в Пеньках решено было уничтожить. О последних днях этого Слонового двора пишет в 1790 году в своём «Описании российско-императорского столичного города Санкт-Петербурга» академик Иóган Геóрги: «Старый Егерский двор занимает большое, частоколом огороженное, частью пустое, частью же лесистое место по Невской перспективе и по Лиговскому каналу. До сего времени содержались здесь слоны и иные животные, коих однако же отныне больше нет».
Строения, находившиеся на дворе в Пеньках, императрица Екатерина приказала «перенести на егерский двор (бывший Волынского), что на Фонтанке, у Обухова моста». «По мере того как местность за Фонтанкой заселялась и застраивалась, – пишет Николай Кутепов, – Охотный двор все более отдалялся новыми постройками от свободных окрестностей города, и помещение охоты на этом дворе, среди городских строений, становилось все более и более неудобным… В силу этого уже в царствование императора Александра I возникает вопрос о переводе Императорской охоты в один из пригородов Петербурга».
Полиграфия с человеческим лицом
